– Вы, как и все советские люди, видимо когда-то были атеистом и особенно не вникали в религиозные вопросы. Когда появилась потребность в вере?
– Каждый по-разному приходит к Богу. Кто-то раньше, кто-то позже, но все на этом пути. В моем случае все было проще. Бабушка моя была верующим человеком. Книги религиозные переписывала. Усердно молилась. Она меня в церковь стала водить в трехлетнем возрасте. А я охотно с ней ходил. Мне было интересно. Вот тогда, наверное, и появилась потребность в вере. Хотя, признаюсь, я в армию когда пошел, был с Богом в душе, но еще не был воцерковленным человеком.
Кстати, не я один такой был. Несмотря на то, что государство тогда было атеистическим, многим родители на призывном пункте давали от руки написанный Псалом 90 "Живый в помощи Вышняго". Псалом напоминает о том, что христиане всегда находятся под опекой Всевышнего и что Господь всегда слышит обратившихся к Нему. У кого-то и крестик был, но носить открыто его, конечно, было нельзя. Среди сослуживцев много верующих было, при этом мы все были комсомольцами.
– Призывники 80-х много слышали, но мало что знали об Афганистане. Кто-то туда хотел целенаправленно попасть. Вы были в их числе?
– Про то, что в этой стране есть наш ограниченный контингент, знали все. Но я вплотную с той войной впервые столкнулся 15 февраля 1985 года, когда привезли хоронить нашего земляка Владимира Фатова. Во время боевых действий его группа попала в засаду и вступила в схватку с противником. Нужно было отступать. Прикрывая отход товарищей, Владимир подавил несколько огневых точек, но сам получил смертельное ранение. За этот подвиг он посмертно награжден орденом "Красной Звезды".
Тогда было это потрясение для всего города и поселка. Вот этот парень еще год назад был среди нас, а теперь его привезли в цинковом гробу. Мы тогда разговаривали с ребятами. Нам всем еще только предстояла армия. Пришли к выводу, что специально туда проситься не нужно, но и предложат, отказываться не станем.
Кода настало время, в военкомате просился в десантники. Так и получилось. Отправили в Прибалтику, в учебный полк. Не скрывалось, что дальше будет Афганистан. Меня готовили командиром БТР. Получил звание младшего сержанта, затем на самолет – и вот Афганистан.
– Какое первое впечатление было после приземления?
– Как в фильме 9 рота. Это было в начале мая 1987 года. Мы выходим, а нам навстречу дембеля, радостные такие. Все в парадной форме, с орденами и медалями. Самолет, слава Богу, никто не сбил. Он спокойно взлетел и растворился в небе. Все подступы очень хорошо охранялись.
Вдохнул очень горячий и сухой воздух. Увидел горы, совсем непохожие на наши, те, что на Кавказе. И небо необычного цвета. Привезли нас в полк. И здесь в оркестр служить чуть было не попал. С трудом избежал.
– Хотелось в действующее подразделение?
– Все случайно получилось. В полк прибыли, я шел с гитарой. Подошел сержант, спросил, слух есть, играть на инструментах умеешь? Не задумываясь, сказал да, тот спросил фамилию и имя. Назвал и пошел дальше. Потом опять его вижу на плацу, а он уже меня высматривает. Подходит и говорит, что я определен в полковой оркестр. И никаких отказов не принимается. Туда мне точно не захотелось, хотя жизнь музыканта в армии гораздо спокойнее, чем в других подразделениях.
Набрался смелости и напрямую, нарушая субординацию, подошел к командиру части строевым шагом с просьбой обратиться. Он меня выслушал, и в итоге меня вернули к ребятам, с кем прибыл из учебки. Я тогда был очень рад. Ну а потом начались армейские будни.
– Что дала служба в армии, в Афганистане?
– Ценность мира. Понимание жизни без войны. Горечь от потери товарищей. И такое было. Научился обходиться малым. Служба дала мне товарищей, с кем до сих пор поддерживаем отношения.
Кто-то у нас на войну ходил, караваны с оружием перехватывать. Мы на ближних подступах охраняли штаб армии. Там особо никакого героизма не проявляли. Обычная служба. И я счастлив, что она мне выпала. До сих пор вспоминаю свой БМП, первый пост 32 заставы, на котором прошла основная часть службы.
– Говорят, что нынешнее молодое поколение очень прагматично. Как это качество сочетается с патриотизмом?
– С молодежью я сейчас в основном встречаюсь, когда напутствую ребят в армию. А там, на призывном пункте, уже по определению собрались патриоты.
Я смотрю на своих детей. У меня два сына и три дочери. Старший сын сам захотел пойти в армию, уже отслужил. Младший еще учится, но тоже готов отдать долг Родине.
Когда я смотрю на молодежь, то она ничем особо от нашего поколения не отличается. Как мы не отличались от наших отцов. Во все времена, если требовалось, то вставали на защиту Отечества, ничего взамен не требуя.
– А как пришло решение начать служить Богу?
– В 1992 году в Дагомысе открыли православный приход. Мы с мамой туда стали ходить. Я в это время в МЧС работал в службе спасения аэропорта Сочи. Приходу нужны были певчии в хор. Согласился без колебаний. Ну а потом решение пришло само собой. Ведь я к нему шел. Так стал священником и теперь служу настоятелем храма Симона Кананита в Лоо.
– Какое напутствие молодежи, будущим и нынешним защитникам Отечества хотели бы сегодня дать?
– Всегда говорю – помните русскую историю. Помните подвиги русских солдат. Теперь пришло время и вам отдать долг Родине для того, чтобы все мы могли жить в мире и спокойствии. Ведь хуже войны нет ничего. Служите честно и добросовестно. Знайте, ваш поступок достоин огромного уважения. И всегда помните – не в силе Бог, а в правде!

А. ШЕСТАКОВ.
Фото из архива Олега Верещагина.